Недавно в одном из обсуждений вспомнили хорошую детскую книгу: Джеймс Крюс, «Мой прадедушка, герои и я». Автор – немецкий писатель, книга написана, кажется, около 1960-х годов. Главные персонажи: мальчик-подросток и его прадедушка; причем мальчику четырнадцать лет, а старику – восемьдесят девять, старый и малый дружат и рассказывают друг другу разные истории, и вместе обсуждают важные вечные вопросы: о героях и героизме; о том, кто герой настоящий, а кто мнимый и что нужно для героического поступка…
Тут я посчитала: если старому восемьдесят девять лет, - значит, прадедом он стал в возрасте 75 лет. Можно предположить, что дедом он стал в пятьдесят лет, а отцом – в двадцать пять лет. Двадцать пять лет – нормальная периодичность смены поколений еще лет двадцать назад (по мужской линии; а по женской часто еще меньше). То есть у ребенка была высокая вероятность уже в достаточно сознательном возрасте иметь не только дедушку, но и прадедушку, и перенимать вертикальный опыт через три поколения.
В детстве у меня не было прадедушки. В той же книге говорится: «у каждого человека есть одна голова, две руки, две ноги и четыре прадедушки». Троих из четырех моих прадедушек взяла война (а у многих из моего поколения, наоборот, дедов выбило войной – на фронте; в то время как моих прадедов взяла оккупация).
Судьба четвертого прадедушки – отца бабушки со стороны моего отца – мне неизвестна. Бабушка выросла в детском доме сиротой, о своих родителях ничего не знала и не помнила. Возможно (судя по датам), их взяла Первая Мировая или Гражданская – но возможно, конечно, и то, что молодые еще люди умерли где-то в период между 1915 и 1920 годами собственной смертью (да, в двадцатом веке бывало и такое).
А еще в моем детстве был «дед Бэр». Себя я помню, начиная где-то в возрасте между тремя и четырьмя годами, а когда дед Бэр умер, мне было пять лет, а ему – девяносто два. И тогда, в то время, я думала, что это и есть мой прадедушка (возможно, родители именно так его тогда и называли), хотя на самом деле он был кем-то вроде «двоюродного прадядюшки». В общем, этот дед Бэр, то ли родной, то ли двоюродный дядька моего деда, чудом уцелел в войну, остался совсем один, и дед забрал его к себе в семью – сначала перевез к себе в Витебск, а затем и в Московскую область. В девяносто два года у деда Бэра были еще целы все до единого зубы, но вот с головой был непорядок. Он бродил по поселку, накинув на голову традиционный талес, белое покрывало с полосами на концах, и непрерывно вслух читал кадеш. Для Воскресенска конца 1960-начала 1970-х годов это зрелище – молящийся старый еврей в талесе – было уже этнографической экзотикой; впрочем, старика никто не обижал. Напротив, он повадился ходить по соседям и жаловался им на то, что племянник – то есть дед – его не кормит, заморил совсем голодом (по-русски дед Бэр говорил плохо, но как-то соседи его понимали). Сердобольные соседки немедленно наливали старику мясного борща со свининкой, обильно поливали сметаной – и дед Бэр, дома усердно соблюдавший все правила традиционного кашрута – у соседей ел и борщ, и свининку, и сметану – и так успевал за день пообедать у пяти, у шести соседей… а потом эти соседи дружно приходили к деду и говорили: «Как же так, Ефим Семенович! Вы, такой с виду порядочный человек – а старика голодом морите! Вон он, ходит целыми днями побирается, мы уж его подкармливаем, как же вам не стыдно…» Дед только за голову хватался.
Мой сын родился в 1997 году, а дед – дед Ефим, мой дед и Женькин прадед – умер в 2000 году. Сдал дед быстро, еще за два года до смерти бегал трусцой десять километров и работал в огороде, а потом сразу потерял память и сгорел за один год. Так что Женька тоже практически не успел узнать, что такое – прадедушка.
Теперь вот я думаю: если в наше время рождения первого ребенка все чаще сдвигается ближе к тридцати годам, а то и позже, то у последующих поколений детей даже при вполне мирном течении времени не будет прадедушек. Потому что прадедом человек может стать в лучшем случае в возрасте 90 лет, а до такого возраста все-таки мало кто доживает в здравом уме и в памяти. А, учитывая, что средняя продолжительность жизни в России в последние годы катастрофически падает, и у мужчин составляет 58 лет… в общем, не только правнуков, но и внуков многие не успеют увидеть. Есть в этом что-то… глубоко неправильное.
А у вас, скажите, в дни вашего детства был свой прадедушка?..
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
