Красиво жить не запретишь...

просто цитата:

"Об уровне жизни Мошинского в Тобольске может свидетельствовать тот факт, что в момент получения разрешения на возвращение домой он подарил Сангушко 700 бутылок вина..." (цит. по В.Сливовская "Побеги из Сибири")

Гм... и князь Роман все 700 бутылок в одиночестве выпил и после этого тоже отбыл на Кавказ? :))

Люди и судьбы: история Хилария Вебера, впервые производившего в Сибири цветное стекло...

После амнистии, объявленной государственным и политическим преступникам в 1856 году, некоторые ссыльные все же остались в Сибири – кто-то задержался на несколько лет, а кто-то навсегда. Чаще выезду препятствовали материальные затруднения и образовавшиеся на местах большие семьи. Например, не выехала из Иркутска многодетная семья Бечасных (семеро детей), на несколько лет задержались в Минусинске семьи Фаленберга, Киреева (у обоих по трое детей). Не смог выехать Александр Луцкий (также обремененный большой семьей), на несколько лет зависло в Сибири еще одно многочисленное семейство – политического ссыльного Антония Люборадского (одного из тех, кто вместе с Петром Высоцким совершил побег с Александровского завода). Другие, вроде одинокого бобыля Горбачевского, просто прижились на одном месте и не готовы были к переменам. Некоторые, впрочем, остались не от недостатка, а от избытка – так, до конца жизни остался в Сибири и записался в купеческое сословие разбогатевший на золотых приисках Петр Боровский, некогда осужденный по процессу Киевской организации Конарского.
Однако среди политических преступников были те, кто не получил разрешения выехать по амнистии. Чаще это касалось либо тех, кто прибыл в Сибирь относительно недавно, в сороковые годы (и еще не отбыл полный каторжный срок), либо тех, кто был осужден в Сибири за повторное преступление, чаще побег или соучастие в организации побега (однако мы уже видели, что Высоцкий получил разрешение на выезд благодаря протекции генерал-губернатора Муравьева).

( Например, по документам можно проследить такую любопытную биографию... )

Впрочем, существует еще одно упоминание о Вебере – возможно, не столь приглядное. Со временем Вебер перебрался на жительство в Николаевск-на-Амуре, но по торговым делам приезжал в Иркутск. В это время с ним познакомился и приятельствовал ссыльный анархист Михаил Бакукин, который как раз к этому времени задумал побег. В 1861 году Бакунин бежал из Сибири, остановившись проездом в Николаевске, увиделся с Вебером и по присущей ему неосторожности дал ему понять, что бежит за границу для революционной деятельности. В комментариях к изданным письмам Бакунина указано, что «подлый ренегат поспешил донести об этом по начальству, но Бакунин успел уехать прежде, чем его по доносу Вебера могли схватить». Других указаний на эту историю не имеется.

Сохранились материалы еще одного обращения Вебера к властям. В 1865 г. он писал, что хотя уже несколько лет и «носит звание купца», но вместе с тем «состоит под всегдашним присмотром полиции», что совершенно не согласуется с его новым положением и родом занятий. Вебер просил об «увольнении» своем из-под полицейского надзора и дозволении на отлучки из Сибири по паспорту на общих основаниях. Однако министр внутренних дел не «нашел особых оснований к ходатайству о дозволении Веберу отлучек по паспортам из Сибири». Сливовская в своей монографии указывает, что последнее упоминание о Вебере в архивах встречается в 1870 году – на этот раз сибирский купец Вебер разыскивался местными властями (неужели все-таки в возрасте около 62 лет сбежал?), после чего след Вебера теряется.