о, очень интересно, спасибо. Я знаю о малых угро-финских субэтносах, живущих в Ленинградской и Новгородской области, в Карелии (кроме собственно карел), на севере. Как раз недавно встретила в автобусе женщину, которая назвалась каким-то малым народом (ижорцы или ингерманландцы, не помню), и рассказала, что они с товарищем как раз приехали в Москву протестовать против закрытия какого-то их местного культурного центра, что ли, а их всего осталось носителей языка человек шестьдесят или около того. Но про русские субэтносы так даже особенно и не знала. Мне кажется, что ситуация, когда язык малого этноса сильно отличается от языка основной окружающей среды, то это лучше способствует сохранению языка (как финские языки в славянской среде или кельтские в англо или франкоязычной). А вот когда речь идет о родственных языках или диалектах (как кашубы в Польше или вот эти кацкари), то такой язык легче "потерять". Потому что человек, говорящий на таком языке, окружающими неизбежно воспринимается не как носитель отдельного языка, а как носитель неграмотного суржика, которого стесняются и стараются избегать.
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
timeasmymeasure
no subject
Date: 2015-10-17 12:25 pm (UTC)Но про русские субэтносы так даже особенно и не знала.
Мне кажется, что ситуация, когда язык малого этноса сильно отличается от языка основной окружающей среды, то это лучше способствует сохранению языка (как финские языки в славянской среде или кельтские в англо или франкоязычной). А вот когда речь идет о родственных языках или диалектах (как кашубы в Польше или вот эти кацкари), то такой язык легче "потерять". Потому что человек, говорящий на таком языке, окружающими неизбежно воспринимается не как носитель отдельного языка, а как носитель неграмотного суржика, которого стесняются и стараются избегать.