"Рукописи не горят" (с)

После исследования-реконструкции по следственным делам о событиях в Пензенском полку, хочу представить еще одну маленькую реконструкцию – еще один кусочек мозаики о том, как получилось так, что Черниговский полк остался в одиночестве, и где именно, почему и в какой момент происходят сбои коммуникации. Интересно, что эпизод, на который я сейчас хочу обратить ваше внимание, почему-то оказался совершенно незамеченным многими поколениями советских исследователей – хотя, казалось бы, ответ тут лежит на поверхности. Тем не менее таинственным документом, о котором я напишу ниже, не заинтересовался никто из историков, писавших о событиях вокруг восстания Черниговского полка – может быть, конечно, я и изобретаю велосипед, но я достаточно внимательно просмотрела все, что написали на эту тему (точнее, НЕ написали) и Оксман, и Нечкина, и Порох, и Эйдельман… ну и, конечно, госпожа Киянская тоже ничего не написала на эту тему – ну тут все понятно, ее такие подробности не интересуют, это ведь не придуманное казнокрадство из полковой казны.

О чем, собственно, речь. ( В следственном деле Горбачевского подшит следующий документ... )

Я рассказала этот небольшой эпизод так подробно, потому что все эти истории, в сущности, о людях – и, например, Артамон Муравьев здесь предстает немного в другом свете и может быть реабилитирован хотя бы отчасти.