Ну ладно, все пишут о том, что вернулись с Зиланта...

Я тоже напишу, что мы вернулись с Зиланта :)
бОльшую часть Зиланта провела на толкинистике и смежных мероприятиях. То есть, фактически, прослушала всю секцию - четыре доклада, презентации игр, таинственные психодраматические этюды про "мужское и женское в мире Толкина", толкиновскую викторину, текстологическую мастерскую (вот веселье!), круглый стол по жесткосюжетным играм (который на самом деле получился не совсем круглым и не совсем по жесткосюжетным), спектакль "Экскурсия" и концерт Анариона.
И больше практически никуда не успела, застала на ролевой секции начало обсуждения игры "Константинополь" и кусок семинара про игротехническое моделирование. Хотела на презентацию "Гражданской", но совпадало с докладом Кеменкири.
Еще была на открытии и закрытии. А еще - в кабаках, в поезде и в КМПО.
На этом отчет с Зиланткона считаю завершенным :)

"Городок": В.Г.Короленко. "История моего современника". "Гарнолужское панство"

Я собиралась рассказать что-нибудь важное и серьезное про 63-й год, но, поскольку сразу после Зиланта мозги еще работают плохо, то пока продолжу набирать и выкладывать главы из мемуаров Короленко. К следующей смешной и печальной главе можно сделать небольшое предисловие.

По наблюдениям, обычно на ролевых играх в команду легко набираются "верхи", дворянство, аристократия, и с большим трудом - простонародье. Поскольку я смутно подозреваю, что с планируемым "Городком" может приключиться такая же история :), то надо бы сразу познакомить потенциальных игроков с некоторой спецификой дворянского сословия западных провинций, поскольку это, в сущности, немного не тот тип дворянства, который обычно представляется в воображении.

Мелкая и средняя шляхта сыграла наиболее активную - и, во многом также и наиболее печальную - роль в восстании 1863 года. Сословие это было, по меньшей мере, странным. Процент дворянского сословия в целом на территории Царства Польского и западных губерний был гораздо выше, чем в среднем по Российской империи (примерно от 6% до 10% по разным оценкам против 1% по стране в целом) - а в городах, естественно, и еще выше. При этом крупные магнатские роды владели до 90% земли, а бОльшая часть шляхты в лучшем случае проходила по разряду "малоземельной". Если в центральной России к середине девятнадцатого века хватало обедневших и разорившихся дворянских семей, но в западных регионах процесс обнищания и деклассирования мелкой шляхты принял просто-таки катастрофический характер. В описаниях детства многих будущих руководителей восстания много тягостной нужды, а то и почти откровенной нищеты: в одном семействе четырнадцать детей, и отец, чтобы хоть как-то прокормить всю эту ораву, заводит в собственном доме примитивную суконную мануфактуру, на которой вкалывает наравне с наемными работниками; другое семейство годами доказывает свое утерянное право на дворянство, растрачивая в судах последние деньги; третье распихивает по провинциальным кадетским корпусам пятерых детей "на казенный счет", потому что иначе их не то, чтобы обучить, но и прокормить нет никакой возможности.
В деревнях многие "паны" по образу жизни уже практически не отличались от крестьянства (а порою крепкие крестьяне-середняки жили получше таких панов), а кое-где встречались целиком "дворянские деревни", состоявшие из одной только шляхты, ведущей крестьянский образ жизни. В городах некоторые, не сумевшие пробиться в "образованные" (то есть сделать карьеру младшего офицера, мелкого чиновника или представителя "свободной интеллигенции"), шли рабочими на фабрики и мануфактуры, формально сохраняя права и привилегии дворянского сословия.
Кроме того, после восстания 30-го года царское правительство решило разобраться с многочисленной западной шляхтой и изрядная часть подобных шляхтичей была по документам лишена прав дворянства, но при этом эти горе-дворяне искренне продолжали себя считать настоящими панами и потомками самых благородных родов. Трагикомический парадокс заключался в том, что вся эта деклассированная, обнищавшая шляхта в массе своей, за редким исключением, сохраняла и неповторимый панский гонор, и панские предрассудки. Примерно о таком дворянстве рассказывает Короленко в своих воспоминаниях детства.

( Короленко. История моего современника, часть 4, глава 23. Гарнолужское панство )