raisadobkach (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
raisadobkach) wrote2004-12-13 09:35 pm
raisadobkach) wrote2004-12-13 09:35 pm
Стихотворное настроение
А что ж мы все о графомани, да о графомани... как будто в фэндоме хороших стихов не пишется.:))
Под настроение решила вывесить мини-подборку старых стихов Любелии![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
lubelia. Во-первых, они мне по-прежнему нравятся, а во-вторых, иногда друзьям нужно признаваться в любви, в том числе и таким способом.:)
Нас вытащат стихи. Нас всех спасут,
Нас вымолят у Бога, станут данью,
Мы только их захватим в оправданье.
На яростный, веселый, Страшный Суд
И даже тут, от неба вдалеке,
Где годы - вхолостую, бесполезно,
На ниточке висящею над бездной.
Мы сможем удержаться - на строке,
Нам не составить Круг, но голоса
В единстве - пусть неровном и пугливом,
Невидимо сплетаясь над обрывом.
Приблизят на мгновенье Небеса.
Мы хоть на миг сумеем задержать
Тех кто скользит и тоже метит в бездну,
Когда они сорвутся и исчезнут,
Нам лишь стихи помогут не рыдать.
Держите оборону. Ройте рвы.
Пока в размер слова еще ложатся
Еще строфу нам надо продержаться.
Нас вытащат- нас вытащат- нас вы-.
* * * *
НАРЕКАЦИ
"Слово к Богу из глубин сердца"
Грегор Нарекаци "Книга скорбных песнопений"
*
Утро. Да будет сегодня начат
Строгий и стройный порядок плачей
Я на коленях. Я у порога.
Как отпущенья просить у Бога?
Как все исправить, переиначить?
Я приступаю к первому плачу.
1
Я подобен сломанной ветке,
На ветру тростинке убогой,
Ржавым прутьям пустой клетки,
Ссоре с другом - перед дорогой,
Ты подобен Древу и Ветру,
Ты подобен Солнцу и Корню.
Я держусь только верой в Веру,
Только это еще я помню.
Я подобен разбитой чаше,
Я осколками ранил сердце,
Ни в пустыне, ни в темной чаще
От себя - никуда не деться.
А с Тобой - что сравниться может?
Я бы спел, только я - не птица.
Если будешь со мною, Боже -
И с собой я сумею сжиться.
2
Я бродил по горным дорогам,
Я блуждал по сплетеньям слов.
Я пытался услышать Бога -
Слышал только возню ветров,
То овраги мне, то отроги
Обнаженная кость земли.
И свивались в узлы дороги,
И подъемы все круче шли,
Как олень - на источник водный,
Словно птица - под облака
Проходил я свой путь бесплодный,
И недели шли, как века,
А узревши Величье Божье,
Я вдруг понял - не отдохнуть.
Я пред Ним. У Его у подножья
И все круче и круче путь
* * * *
РЕПЛИКА В НЕСУЩЕСТВУЮЩЕМ ДИАЛОГЕ
И забывает даже имя
своей печали ледяной
(Бахыт Кенжеев)
Темно и холодно. Зима.
Ни рук, ни голоса, ни цвета.
Сойти со своего ума
И кануть в лето, словно в Лету,
Забыть о благодати сна...
Быть может и придет весна,
Но мы в нее войдем другими,
Обогащенными зимой,
Покрытыми стальной корой,
Забывши собственное имя.
* * * *
Спи, душа моя, спи, золотая луна,
Эти взрослые дяди сюда не придут,
У них снова поход, у них снова война,
Они снова ушли. Умирают - не тут.
Они снова по сказке в больших сапогах,
Они снова готовы злодея убить.
Спи, душа моя, спи, это - маленький страх,
И не дай Бог тебе до большого дожить.
Они ставят палатки и песни поют,
Варят суп в котелке и ночуют на льду,
Променяв золоченый хозяйский уют,
На хозяйскую плеть и свою правоту.
Справедливей их нет. По прошествии лет
Снова вижу, как шли они в яростный бой,
Как шагали в бессмертье, где правда и свет.
Спи, душа моя, спи. Не сейчас - за тобой.
* * * *
ПОЛОВОДЬЕ
ЛБ
Мир сворачивается как свиток
Буква с буквою говорит.
Не подсчитывает убыток -
Лишь виньетками шелестит:
Телефонными номерами
Заклейменные города
И заводы в оконной раме
Не дымящие - навсегда,
Клен, засохший вчерашним летом,
Дуб, сломавшейся той зимой.
Осененный осенним светом,
Осененный весенней тьмой
Пальмы ждущие у прибоя
Приближенья Волны - внахлест.
Неурочные мы с тобою,
Под дождем из летучих звезд.
Реки , прущие вширь - в осоке,
В заливных голубых лугах
…И ковчег - золотой, высокий,
Как кораблик в детских руках.
* * * *
(Из нуменорского цикла)
("ответ Кеменкири от лица Тар-Мириэль")
Что мне легкое золото, в желтых закатных лучах?
Я с вершины не вижу деталей - сплошное сияние.
Вот неспетые песни - летучий, разнузданный прах,
Кто из музыки мне нашаманит для слов одеянье?
Поднимается ветер, сдувает ошметки судьбы,
За неспетые песни без музыки - ветер расплата.
Вот Волна подступает - и пара секунд для ходьбы,
А потом оттолкнуться ногой - и в сияние заката
Переполнена светом и болью, сияет вода
Описать бы ее, но уже безразлично, и поздно.
Пусть Волна пропоет, прозвенит - обо всем, навсегда,
Пусть неспетые песни поднимутся брызгами к звездам.
* * * *
В фокусе, в свете, в точке под острием
Циркуля, кожей под скальпелем, застывшим навек бетоном,
Маревом в воздухе жарком, синим огнем и льдом,
Шариком в желобке, глинистым скользким склоном,
Формулой тьмы и ветра, кактусом в жестяной
Банке, зеленым чаем, снегом поверх вершины,
Камнем краеугольным, балкою угловой,
Пулей в стволе винтовки, лопастью от турбины.
Росписью на фальшивке, желтым холодным днем,
Стружкою золотистой, всем, чем тебе угодно –
Эллипсом, сферой, точкой, прямым углом
Больше не буду. Я наконец свободна.
Буду летать, как тот идеальный газ –
Порх из учебника физики прямо в лето.
…Станем собой для Того, кто придумал нас
Точкой и графиком, плотью, потоком света.
* * * *
Наблюдать за приметами осени, по кварталам московским бродить,
Отчего нас согрели и бросили, отчего начал мир барахлить?
Отчего так неловко рифмуется? - риторический вязнет вопрос
В тайниках обесцвеченной улицы и в вечерних огнях папирос.
Осень плавит пейзажи загадочно и ломает структуру штриха.
Магазинно, торгово, прилавочно - но доводит судьбу до греха,
До ума, до упора, до святости, осыпает неслышной листвой,
И приводит к несумрачной радости, и уводит опять за толпой.
Листопады потоками нежности осыпают тропинки в саду,
Парк в глухой неизбежности снежности, лужи как в украшеньях - во льду.
Все наладится, все образуется, ляжет снег и весной уплывет.
Уползает осенняя улица прямо в сумрак - и за поворот..
* * * *
ПОСВЯЩЕНИЕ ГОМЕРУ
Мы вернем времена - восковыми табличками свяжем,
Мы не выпьем вина, мы и трезвые разом поляжем.
Понесет нас под Трою, как листья несет над ручьем.
Нам уже все равно, что Елена Прекрасная скажет.
Мы - лихие герои. Мы умерли. Мы - не причем.
Наш творец, наш слепец, наш отец выводил наши ники,
Выпасал как овец, и гекзаметр мерил на крики,
На любовные шепоты, всхлипы, прибой и отбой.
Наш бесславный венец, наш поход - безнадежный и дикий,
Наши ропоты, липы, и нашу Елену, и бой.
Запечатаем время вином в крутобоком кувшине.
Мы уже не причем, мы и сами - печатями в глине,
Восковыми табличками памяти, свитком в ларце
Мы - февральским дождем и сухим ароматом полыни,
Древнегреческой вязью на камне, слезой на лице.
* * * *
ЭСТЕЛЬ
Тьмы низких истин нам дороже
Все очищающий прибой.
Сподобит нас Господь, быть может
У кромки моря голубой
Не ждать отчаянного счастья,
Но верить - на исходе бед
Не всех нас Ангел Безучастья
Утащит за собою вслед.
Под настроение решила вывесить мини-подборку старых стихов Любелии
lubelia. Во-первых, они мне по-прежнему нравятся, а во-вторых, иногда друзьям нужно признаваться в любви, в том числе и таким способом.:)Нас вытащат стихи. Нас всех спасут,
Нас вымолят у Бога, станут данью,
Мы только их захватим в оправданье.
На яростный, веселый, Страшный Суд
И даже тут, от неба вдалеке,
Где годы - вхолостую, бесполезно,
На ниточке висящею над бездной.
Мы сможем удержаться - на строке,
Нам не составить Круг, но голоса
В единстве - пусть неровном и пугливом,
Невидимо сплетаясь над обрывом.
Приблизят на мгновенье Небеса.
Мы хоть на миг сумеем задержать
Тех кто скользит и тоже метит в бездну,
Когда они сорвутся и исчезнут,
Нам лишь стихи помогут не рыдать.
Держите оборону. Ройте рвы.
Пока в размер слова еще ложатся
Еще строфу нам надо продержаться.
Нас вытащат- нас вытащат- нас вы-.
* * * *
НАРЕКАЦИ
"Слово к Богу из глубин сердца"
Грегор Нарекаци "Книга скорбных песнопений"
*
Утро. Да будет сегодня начат
Строгий и стройный порядок плачей
Я на коленях. Я у порога.
Как отпущенья просить у Бога?
Как все исправить, переиначить?
Я приступаю к первому плачу.
1
Я подобен сломанной ветке,
На ветру тростинке убогой,
Ржавым прутьям пустой клетки,
Ссоре с другом - перед дорогой,
Ты подобен Древу и Ветру,
Ты подобен Солнцу и Корню.
Я держусь только верой в Веру,
Только это еще я помню.
Я подобен разбитой чаше,
Я осколками ранил сердце,
Ни в пустыне, ни в темной чаще
От себя - никуда не деться.
А с Тобой - что сравниться может?
Я бы спел, только я - не птица.
Если будешь со мною, Боже -
И с собой я сумею сжиться.
2
Я бродил по горным дорогам,
Я блуждал по сплетеньям слов.
Я пытался услышать Бога -
Слышал только возню ветров,
То овраги мне, то отроги
Обнаженная кость земли.
И свивались в узлы дороги,
И подъемы все круче шли,
Как олень - на источник водный,
Словно птица - под облака
Проходил я свой путь бесплодный,
И недели шли, как века,
А узревши Величье Божье,
Я вдруг понял - не отдохнуть.
Я пред Ним. У Его у подножья
И все круче и круче путь
* * * *
РЕПЛИКА В НЕСУЩЕСТВУЮЩЕМ ДИАЛОГЕ
И забывает даже имя
своей печали ледяной
(Бахыт Кенжеев)
Темно и холодно. Зима.
Ни рук, ни голоса, ни цвета.
Сойти со своего ума
И кануть в лето, словно в Лету,
Забыть о благодати сна...
Быть может и придет весна,
Но мы в нее войдем другими,
Обогащенными зимой,
Покрытыми стальной корой,
Забывши собственное имя.
* * * *
Спи, душа моя, спи, золотая луна,
Эти взрослые дяди сюда не придут,
У них снова поход, у них снова война,
Они снова ушли. Умирают - не тут.
Они снова по сказке в больших сапогах,
Они снова готовы злодея убить.
Спи, душа моя, спи, это - маленький страх,
И не дай Бог тебе до большого дожить.
Они ставят палатки и песни поют,
Варят суп в котелке и ночуют на льду,
Променяв золоченый хозяйский уют,
На хозяйскую плеть и свою правоту.
Справедливей их нет. По прошествии лет
Снова вижу, как шли они в яростный бой,
Как шагали в бессмертье, где правда и свет.
Спи, душа моя, спи. Не сейчас - за тобой.
* * * *
ПОЛОВОДЬЕ
ЛБ
Мир сворачивается как свиток
Буква с буквою говорит.
Не подсчитывает убыток -
Лишь виньетками шелестит:
Телефонными номерами
Заклейменные города
И заводы в оконной раме
Не дымящие - навсегда,
Клен, засохший вчерашним летом,
Дуб, сломавшейся той зимой.
Осененный осенним светом,
Осененный весенней тьмой
Пальмы ждущие у прибоя
Приближенья Волны - внахлест.
Неурочные мы с тобою,
Под дождем из летучих звезд.
Реки , прущие вширь - в осоке,
В заливных голубых лугах
…И ковчег - золотой, высокий,
Как кораблик в детских руках.
* * * *
(Из нуменорского цикла)
("ответ Кеменкири от лица Тар-Мириэль")
Что мне легкое золото, в желтых закатных лучах?
Я с вершины не вижу деталей - сплошное сияние.
Вот неспетые песни - летучий, разнузданный прах,
Кто из музыки мне нашаманит для слов одеянье?
Поднимается ветер, сдувает ошметки судьбы,
За неспетые песни без музыки - ветер расплата.
Вот Волна подступает - и пара секунд для ходьбы,
А потом оттолкнуться ногой - и в сияние заката
Переполнена светом и болью, сияет вода
Описать бы ее, но уже безразлично, и поздно.
Пусть Волна пропоет, прозвенит - обо всем, навсегда,
Пусть неспетые песни поднимутся брызгами к звездам.
* * * *
В фокусе, в свете, в точке под острием
Циркуля, кожей под скальпелем, застывшим навек бетоном,
Маревом в воздухе жарком, синим огнем и льдом,
Шариком в желобке, глинистым скользким склоном,
Формулой тьмы и ветра, кактусом в жестяной
Банке, зеленым чаем, снегом поверх вершины,
Камнем краеугольным, балкою угловой,
Пулей в стволе винтовки, лопастью от турбины.
Росписью на фальшивке, желтым холодным днем,
Стружкою золотистой, всем, чем тебе угодно –
Эллипсом, сферой, точкой, прямым углом
Больше не буду. Я наконец свободна.
Буду летать, как тот идеальный газ –
Порх из учебника физики прямо в лето.
…Станем собой для Того, кто придумал нас
Точкой и графиком, плотью, потоком света.
* * * *
Наблюдать за приметами осени, по кварталам московским бродить,
Отчего нас согрели и бросили, отчего начал мир барахлить?
Отчего так неловко рифмуется? - риторический вязнет вопрос
В тайниках обесцвеченной улицы и в вечерних огнях папирос.
Осень плавит пейзажи загадочно и ломает структуру штриха.
Магазинно, торгово, прилавочно - но доводит судьбу до греха,
До ума, до упора, до святости, осыпает неслышной листвой,
И приводит к несумрачной радости, и уводит опять за толпой.
Листопады потоками нежности осыпают тропинки в саду,
Парк в глухой неизбежности снежности, лужи как в украшеньях - во льду.
Все наладится, все образуется, ляжет снег и весной уплывет.
Уползает осенняя улица прямо в сумрак - и за поворот..
* * * *
ПОСВЯЩЕНИЕ ГОМЕРУ
Мы вернем времена - восковыми табличками свяжем,
Мы не выпьем вина, мы и трезвые разом поляжем.
Понесет нас под Трою, как листья несет над ручьем.
Нам уже все равно, что Елена Прекрасная скажет.
Мы - лихие герои. Мы умерли. Мы - не причем.
Наш творец, наш слепец, наш отец выводил наши ники,
Выпасал как овец, и гекзаметр мерил на крики,
На любовные шепоты, всхлипы, прибой и отбой.
Наш бесславный венец, наш поход - безнадежный и дикий,
Наши ропоты, липы, и нашу Елену, и бой.
Запечатаем время вином в крутобоком кувшине.
Мы уже не причем, мы и сами - печатями в глине,
Восковыми табличками памяти, свитком в ларце
Мы - февральским дождем и сухим ароматом полыни,
Древнегреческой вязью на камне, слезой на лице.
* * * *
ЭСТЕЛЬ
Тьмы низких истин нам дороже
Все очищающий прибой.
Сподобит нас Господь, быть может
У кромки моря голубой
Не ждать отчаянного счастья,
Но верить - на исходе бед
Не всех нас Ангел Безучастья
Утащит за собою вслед.